В последнее время уровень рождаемости в Австрии снизился, и желание иметь детей ослабло. Что является решающим фактором для женщин при принятии решения о том, чтобы стать матерью или нет?
“Мне всегда казалось, что дети будут ограничивать меня”, – говорит Мартина Прейссекер. 40-летняя жительница Вены работает полный рабочий день и занимает руководящую должность. Окружающие предупреждают, что скоро будет слишком поздно заводить детей, но это не меняет решения Прейссекер не становиться матерью.
Менеджер по маркетингу – не исключение. В последнее время в Австрии наблюдается спад рождаемости. Статистическое управление Австрии сообщило, что в 2023 году в стране родится на 6,5 % меньше детей, что стало четвертым случаем подряд. Данные на 2023 год пока предварительные, объясняет Бернхард Ридерер, исследователь демографии в Австрийской академии наук. “Но похоже, что уровень рождаемости будет лишь немного выше предыдущего минимума 2001 года”.
Исследование, опубликованное в прошлом году, также показывает, что желание иметь детей среди мужчин и женщин также снизилось. Если в 2009 году женщины хотели иметь в среднем 2,1 ребенка, то к 2023 году этот показатель снизится примерно до 1,7 ребенка. По словам Бернхарда Ридерера, в настоящее время неуверенность вызывают, прежде всего, кризисы: пандемия, войны, инфляция.
“Люди, которые чувствуют себя сильно обремененными инфляцией, чаще всего заявляют, что их желание иметь детей изменилось, – говорит Ридерер.
Когда равенство заставляет вас хотеть иметь детей
Для Луизы Шаллер* нынешние кризисы тоже сыграли свою роль в планировании семьи. “Климатический кризис, растущее социальное неравенство, рост экстремизма – все это не вызывает особого аппетита к будущему”, – говорит Шаллер. И все же: у 36-летней уроженки Форарльберга есть трехлетний сын от ее партнера, и в настоящее время она беременна и ждет второго ребенка. Близкие отношения с родными братьями и сестрами оказали сильное влияние на ее жизнь – теперь пара хочет дать своему сыну такой же опыт, объясняет она в интервью STANDARD. Шаллер работает на руководящей должности и вернется на работу сразу после декретного отпуска. “У меня есть партнер, с которым я поровну делю домашние дела и работу по уходу. Если бы это не сработало с моим первым ребенком, я бы точно не решилась на второго”, – говорит Шаллер.
То, что в гетеросексуальных партнерствах “половина на половину” отнюдь не является само собой разумеющимся, недавно подтвердило исследование использования времени, проведенное Статистическим управлением Австрии. Клаудия Бирнбаум, управляющий директор тирольской ассоциации Frauen* im Brennpunkt, также может сообщить об этом. “Женщины испытывают невероятное давление, и мы постоянно слышим об этом на консультациях.
Они чувствуют себя ответственными за работу по уходу, потому что этого от них ожидает общество, их окружение”, – говорит Бирнбаум. Это давление более выражено в Тироле, чем в Вене, и в сельской местности Тироля оно сильнее, чем в городе”.
Вялое развитие системы ухода за детьми
В сельских регионах также наблюдаются особенно большие пробелы в сети детских учреждений. Недавно опубликованный отчет о мониторинге показывает, что только половина всех мест в детских садах в Австрии совместима с работой на полный рабочий день.
Это часто становится испытанием для работающих родителей: время закрытия яслей летом уже является головной болью для многих. “Нам также необходимо изменить отношение. В обществе должно уважаться то, что родители оставляют даже совсем маленьких детей на попечение педагогически подготовленного персонала”, – говорит Бирнбаум.
Бирнбаум пришлось выдать своей сотруднице подтверждение, что она будет работать летом – и таким образом претендовать на место в детском саду. Однако от муниципалитета пока не поступало никаких ответов по поводу часов работы. “И горе женщине, если ее увидят в это время в кофейне”, – говорит Бирнбаум.
Эксперт по вопросам гендерного равенства, чья дочь уже взрослая, после ее рождения быстро вернулась на работу – большая часть ее зарплаты за неполный рабочий день уходила на содержание частного детского центра.
“В то время практически не было детских садов полного дня для детей младше полутора лет, а если и были, то только в частных учреждениях”, – говорит она.
Большие расходы
Луизе Шаллер и ее партнеру также приходится залезать глубоко в карман, чтобы оплатить уход за ребенком. В настоящее время они платят 300 евро в месяц, а до третьего дня рождения их сына эта сумма составляла около 600 евро. Супруги получают зарплату выше средней – и при этом имеют подробный финансовый план. “Мы не рассчитываем на наследство, если кто-то из нас потеряет работу, это не окупится”, – говорит Шаллер. Уроженка Форарльберга знает много пар, в которых финансовая ситуация решает, кто уйдет в декретный отпуск. А в гетеросексуальных отношениях это почти всегда мужчина, который больше зарабатывает. “Отцы теряют невероятно важный опыт. Только на этом фоне мы должны активнее бороться за равенство доходов”, – говорит Шаллер. Уроженка Форарльберга также убеждена, что совместный труд по уходу имеет огромное значение для взаимопонимания.
Статистическое управление Австрии также представило тревожные данные о текущей ситуации с бедностью в Австрии. Число детей и молодых людей, страдающих от бедности (88 000), увеличилось более чем в два раза по сравнению с предыдущим годом. В своем пресс-релизе Конференция по проблемам бедности также призывает к всестороннему инвестированию в начальное образование и детские сады.
Счастливы с ребенком и без него
Мартина Прейссекер, которая решила не заводить детей, также видит, что многие родители в ее районе испытывают трудности с уходом за детьми. “Приходится прилагать усилия, чтобы найти место на полный рабочий день, а потом испытываешь чувство вины, если всегда забираешь ребенка последним”, – говорит она.
Профессиональные цели Прейссекер всегда были для нее главным приоритетом; наряду с работой на полную ставку она училась в университете прикладных наук и получила степени бакалавра и магистра. “И я неоднократно видела, как после отпуска по уходу за ребенком руководители групп или менеджеры переставали выполнять свои управленческие функции”, – говорит она. Женщины, работающие неполный рабочий день, по-прежнему находятся в невыгодном положении с профессиональной точки зрения, и компании лишь постепенно переосмысливают это. В целом женщины с высоким уровнем формального образования в Австрии чаще принимают решение не заводить ребенка.
Однако профессиональная деятельность была не единственной причиной, по которой Прейссекер не планировала заводить ребенка. Потерять гибкость и организовать всю свою жизнь вокруг детей, как это делают другие, для нее было немыслимо. Такое отношение не всегда находило понимание. “Я вышла замуж в прошлом году, и сразу же начались вопросы: “Ты беременна? Разве вы не хотите детей?” – говорит Прейссекер. Венка убеждена, что жизнь может быть полноценной и без детей. “Я спрашивала себя: не эгоистка ли я? Но это просто другой образ жизни”.
Луиза Шаллер, которая осенью ждет второго ребенка, считает, что, помимо усилий, связанных с родительством, “огромное обогащение дает возможность заново ощутить мир с ребенком”. Она также лучше определила свои собственные границы и научилась новому спокойствию. “Но также она увидела, как мой партнер справляется с нашим сыном. Смотришь на него – и любишь его еще больше”, – говорит она.
Эта статья, первоначально озаглавленная “Kinderwunsch: Zwischen Krisenangst und Halbe-halbe“, была написана и впервые опубликована Der Standard, автор Brigitte Theißl, 29. April 2024, 06:00 Uhr. Статья была переведена с немецкого. Оригинальную версию и полный контекст можно найти в оригинальной статье.
